Часть 2.2

В 1854 году в Санкт-Петербурге поэт вошел в литературный круг «Современника», где познакомился с писателями Николаем Некрасовым, Иваном Гончаровым и Иваном Тургеневым, критиками Александром Дружининым и Василием Боткиным. Вскоре стихи Фета начал печатать «Современник».

«…Мы считаем г. Фета не только истинным поэтическим талантом, но явлением редким в наше время, ибо истинный поэтический талант, в какой бы степени ни проявлялся он, есть всегда редкое явление: для этого нужно много особенных, счастливых, природных условий»

Василий Боткин

Под надзором Тургенева второй сборник фетовских стихотворений тщательно переработали, и в 1856 году опубликовали «Стихотворения А.А. Фета». Поэт хоть и принял исправления известного писателя, но позже признавался, что «издание из-под редакции Тургенева вышло настолько же очищенным, насколько и изувеченным».

Воодушевленный успехом, Фет начал писать целые поэмы, повести в стихах, художественную прозу, а также путевые очерки и критические статьи. Кроме того, переводил произведения Генриха Гейне, Иоганна Гете, Андре Шенье, Адама Мицкевича и других поэтов.

«Смело можем сказать, что человек, понимающий поэзию и охотно открывающий душу свою ее ощущениям, ни в одном русском авторе, после Пушкина, не почерпнет столько поэтического наслаждения, сколько доставит ему г. Фет»

Николай Некрасов

В 1857 году Афанасий Фет женился на младшей сестре Василия Боткина — Марии, наследнице богатого купеческого рода. В следующем году в чине гвардейского штабс-ротмистра он вышел в отставку, так и не добившись дворянства. Супруги поселились сначала в Москве, а в 1860 году в имении Степановка, которое купили в Мценском уезде Орловской губернии — на родине писателя.

Как говорил Иван Тургенев, «он [Фет] теперь сделался агрономом-хозяином до отчаянности, отпустил бороду до чресл, о литературе слышать не хочет и Музу прогнал взашею…». Фет посвятил себя сельским заботам и домашнему хозяйству: выращивал зерновые культуры, проектировал конный завод, держал коров, овец, птицу, разводил пчел, рыбу. Из Степановки Фет сделал образцовую усадьбу: показатели урожаев с его полей поднимали статистику губернии, а яблочную пастилу Фета доставляли прямо к императорскому двору.

Однако в 1863 году поэт выпустил еще одну книгу — двухтомник своих стихотворений. Одни критики встретили книгу радостно, отмечая «прекрасный лирический талант» писателя, другие обрушились на него с резкими статьями и пародиями. Фета обвиняли в том, что он был «помещиком-крепостником» и скрывался под маской поэта-лирика.

Афанасий Фет регулярно публиковался в журналах «Русский вестник», «Литературная библиотека» и «Заря». Там выходили его очерки о пореформенном состоянии сельского хозяйства. Их печатали под редакционными названиями «Записки о вольнонаемном труде», «Из деревни», «По вопросу о найме рабочих». В 1867 году Афанасия Фета выбрали мировым судьей. Это во многом повлияло и на то, что через 10 лет по императорскому указу за ним наконец-то утвердили фамилию Шеншин и вернули дворянский титул. Но свои произведения писатель продолжил подписывать фамилией Фет.

Лауреат полной Пушкинской премии: зрелые годы и смерть поэта

В 1877 году Фет продал Степановку, чтобы купить в Москве дом, а в Курской губернии старинное имение Воробьевку. Несмотря на то что на помещика Шеншина легло много новых забот, он не забросил литературу. После 20-летнего перерыва в 1883 году вышла новая поэтическая книга — «Вечерние огни». К этому времени Фет смирился с тем, что его произведения «для немногих».«Людям не нужна моя литература, а мне не нужны дураки», — говорил он. В свою очередь, читатели отвечали поэту тем же.

«Когда я стал перечитывать эти три пьески [«Отошедшей», «Смерть», «Alter ego»] — меня ужасно поразила и связь их, и та страшная унылость, которая скрыта под этою энергическою, яркою речью. Бедный Фет!.. Один везде, и в своей великолепной Воробьевке!»

Из письма Николая Страхова Льву Толстому, 1879 год

В последние годы жизни Фет получил общественное признание. В 1884 году за перевод сочинений Горация он стал первым лауреатом полной Пушкинской премии Императорской Академии наук. Через два года поэта избрали ее членом-корреспондентом. В 1888 году Афанасия Фета лично представили императору Александру III и присвоили придворное звание камергера.

Еще в Степановке Фет начал писать книгу «Мои воспоминания», где он рассказывал о своем помещичьем быте. Мемуары охватывают период с 1848 до 1889 год. Книгу в двух томах опубликовали в 1890 году.

3 декабря 1892 года Фет попросил жену позвать доктора, а тем временем продиктовал секретарше: «Не понимаю сознательного преумножения неизбежных страданий. Добровольно иду к неизбежному» и подписал «Фет (Шеншин)». Писатель скончался от сердечного приступа, но известно, что сначала он пытался покончить с собой, кинувшись за стальным стилетом. Афанасия Фета похоронили в селе Клейменово, родовом имении Шеншиных.

«Обидно мне было видеть, как равнодушно встретили печальное известие даже те, кого оно больше всего должно было тронуть. Какие мы все эгоисты! <…> Он был сильный человек, всю жизнь боролся и достиг всего, чего хотел: завоевал себе имя, богатство, литературную знаменитость и место в высшем свете, даже при дворе. Все это он ценил и всем наслаждался, но я уверен, что всего дороже на свете ему были его стихи и что он знал — их прелесть несравненна, самые вершины поэзии. Чем дальше, тем больше будут это понимать и другие»

Из письма Николая Страхова Софье Толстой, 1892 год

Уже после смерти писателя, в 1893 году, вышел последний том мемуаров «Ранние годы моей жизни». Также Фет не успел выпустить и том, завершающий цикл стихотворений «Вечерние огни». Произведения для этой поэтической книги вошли в двухтомник «Лирические стихотворения», который в 1894 году издали Николай Страхов и великий князь Константин Романов.

Лев Николаевич Толстой

«Исполняй все то, что ты определил быть исполненному»

Лев Толстой родился 9 сентября 1828 года в усадьбе Ясная Поляна Тульской губернии. Он был четвертым ребенком в большой дворянской семье. Толстой рано осиротел. Мать умерла, когда ему не исполнилось еще двух лет, а в девять лет он лишился и отца. Опекуном пятерых детей Толстых стала тетя — Александра Остен-Сакен. Два старших ребенка переехали к тете в Москву, а младшие остались в Ясной Поляне. Именно с семейной усадьбой связаны самые важные и дорогие воспоминания раннего детства Льва Толстого.

В 1841 году Александра Остен-Сакен умерла, и Толстые перебрались к тете Пелагее Юшковой в Казань. Через три года после переезда Лев Толстой решил поступить в престижный Императорский Казанский университет. Однако учиться ему не нравилось, экзамены он считал формальностью, а университетских профессоров — некомпетентными. Толстой даже не старался получить научную степень, в Казани его больше привлекали светские развлечения.

В апреле 1847 года студенческая жизнь Льва Толстого завершилась. Он унаследовал свою часть владений, включая любимую Ясную Поляну, и немедленно отправился домой, так и не получив высшего образования. В родовом имении Толстой попытался наладить быт и начать писать. Он составил свой план образования: изучать языки, историю, медицину, математику, географию, юриспруденцию, сельское хозяйство, естественные науки. Однако вскоре пришел к выводу, что легче строить планы, чем их осуществлять.       

Аскетизм Толстого часто сменяли кутежи и игры в карты. Желая начать правильную, по его мнению, жизнь, он составлял распорядок дня. Но не соблюдал и его, а в дневнике снова отмечал недовольство собой. Все эти неудачи побудили Льва Толстого изменить образ жизни. Случай представился в апреле 1851 года: в Ясную Поляну приехал старший брат Николай. В то время он служил на Кавказе, где шла война. Лев Толстой решил присоединиться к брату и отправился вместе с ним — в деревню на берегу реки Терек.

На окраине империи Лев Толстой прослужил почти два с половиной года. Он коротал время охотясь, играя в карты и время от времени участвуя в набегах на вражескую территорию. Такая уединенная и монотонная жизнь нравилась Толстому. Именно на Кавказе родилась повесть «Детство». Работая над ней, писатель нашел источник вдохновения, который оставался важным для него до конца жизни: он использовал собственные воспоминания и опыт.

В июле 1852 года Толстой отправил рукопись повести в журнал «Современник» и приложил письмо: «…я с нетерпением ожидаю вашего приговора. Он или поощрит меня к продолжению любимых занятий, или заставит сжечь все начатое». Редактору Николаю Некрасову понравилось произведение нового автора, и вскоре «Детство» напечатали в журнале. Воодушевленный первым успехом писатель вскоре приступил к продолжению «Детства». В 1854 году он опубликовал в журнале «Современник» вторую повесть, «Отрочество».

«Главное — литературные труды»

В конце 1854 года Лев Толстой прибыл в Севастополь — эпицентр военных действий. Находясь в самой гуще событий, он создал рассказ «Севастополь в декабре месяце». Хотя Толстой и непривычно откровенно описывал батальные сцены, первый севастопольский рассказ был глубоко патриотичным и прославлял храбрость русских солдат. Вскоре Толстой начал работать над вторым рассказом — «Севастополь в мае». К тому моменту от его гордости за русскую армию уже ничего не осталось. Ужас и потрясение, которые Толстой пережил на линии фронта и во время осады города, сильно повлияли на его творчество. Теперь он писал о бессмысленности смерти и бесчеловечности войны.

В 1855 году из руин Севастополя Толстой отправился в изысканный Петербург. Успех первого севастопольского рассказа дал ему ощущение цели: «Моя карьера — литература, — писать и писать! С завтра работаю всю жизнь или бросаю все, правила, религию, приличия — все». В столице Лев Толстой закончил «Севастополь в мае» и написал «Севастополь в августе 1855 года» — эти очерки завершили трилогию. А в ноябре 1856 года писатель окончательно оставил военную службу.

Благодаря правдивым рассказам о Крымской войне Толстой вошел в петербургский литературный кружок журнала «Современник». В этот период он написал рассказ «Метель», повесть «Два гусара», закончил трилогию повестью «Юность». Однако через некоторое время отношения с писателями из кружка испортились: «Люди эти мне опротивели, и сам себе я опротивел». Чтобы развеяться, в начале 1857 года Лев Толстой отправился за границу. Он побывал в Париже, Риме, Берлине, Дрездене: знакомился с известными произведениями искусства, встречался с художниками, наблюдал, как живут люди в европейских городах. Путешествие не вдохновило Толстого: он создал рассказ «Люцерн», в котором описал свое разочарование.

Летом 1857 года Толстой вернулся в Ясную Поляну. В родной усадьбе он продолжил работать над повестью «Казаки», а также написал рассказ «Три смерти» и роман «Семейное счастие». В дневнике Толстой так определил для себя свое назначение на тот момент: «Главное — литературные труды, потом — семейные обязанности, потом — хозяйство… А так жить для себя — по доброму делу в день и довольно».

В 1859 году Толстой основал школы для крестьянских детей в Ясной Поляне и в окрестностях деревни. Через год после их открытия писатель снова отправился за границу, чтобы узнать, как устроено народное образование в европейских школах и «как бы это так сделать, чтобы, самому ничего не зная, уметь учить других». Через девять месяцев европейского путешествия он вернулся в Россию. Толстой хотел создать свою систему образования в яснополянской школе: он упразднил все правила дисциплины и отменил педагогические программы. В 1862 году писатель начал издавать педагогический журнал «Ясная Поляна» с книгами для чтения. Позднее написал «Азбуку» и «Новую азбуку» — с собственными рассказами и авторскими переложениями сказок и басен.

«Любить и быть так счастливым»

В художественном творчестве Толстого в это время наступил кризис. В дневниках он все чаще выражал недовольство жизнью: «Нерешительность, праздность, тоска, мысль о смерти. Надо выйти из этого. Одно средство. Усилие над собой, чтоб работать». В 1862 году Лев Толстой нашел выход из уныния: «Пишу из деревни, пишу и слышу наверху голос жены, которая говорит с братом и которую я люблю больше всего на свете. Я дожил до 34 лет и не знал, что можно так любить и быть так счастливым». Невестой литератора стала 18-летняя Софья Берс. С ней писатель прожил 48 лет. За время брака у них родилось 13 детей. Софья стала секретарем, переписчицей и неофициальным редактором Льва Толстого.

В этот период душевного равновесия Лев Толстой начал писать роман «Война и мир» — масштабный эпос. Основой для мирных бытовых сцен стала жизнь семьи Толстых, батальные и гражданские сцены писатель создал на основе событий российской истории. Главной идеей произведения стал не патриотизм, а пацифизм: яростный протест автора, выраженный еще в «Севастопольских рассказах», сподвиг его на описание бед, которые влечет за собой война. В 1869 году Толстой завершил «Войну и мир». Книга имела огромный успех.

К началу 1870-х годов Толстого считали одним из величайших русских писателей, но он был не в ладах с собой. Дворянина и землевладельца беспокоили социальное неравенство в российском обществе, нищета крестьян и бескомпромиссный царский режим. К тому же Толстой начал болеть. В 1871 году Толстой отправился в Самарскую губернию: по рекомендации доктора лечиться кумысом. Он так вдохновился степной природой и бытом башкирских кочевников, что на лето 1873 года привез сюда всю семью.

Самара стала для писателя убежищем и источником вдохновения. После семейной поездки он снова взялся за роман «Анна Каренина», который начал еще весной 1873 года. Толстой одновременно любил и ненавидел это произведение, ставшее для него очень личным: «Моя Анна надоела мне, как горькая редька… но не говорите мне про нее дурного или, если хотите, то с ménagement (с осторожностью. — Прим. ред.), она все-таки усыновлена». В 1877 году Толстой закончил «Анну Каренину». Это был мрачный роман — в нем не было той идиллии, которая присутствовала в финале «Войны и мира».

«Довольствоваться малым и делать добро другим»

В начале 1880-х годов, на вершине успеха, Лев Толстой отрекся от своего литературного прошлого и от идеала семейной жизни — для него начался период духовного и нравственного поиска. Толстой писал философские трактаты, в которых рассуждал о жизни, искусстве и религии. Среди них — «Исповедь», «Так что же нам делать?», «О голоде», «Что такое искусство?», «В чем моя вера?», «Царство Божие внутри вас…».

Писатель отказался от догматов Русской православной церкви и даже создал свою версию Евангелия. Он объединил четыре Евангелия в одно, убрал все, с чем он не соглашался, например все рассказы о чудесах, и оставил только слова Христа. То, о чем писал Толстой, не стало абстрактной философией: он намеревался жить в соответствии со своими словами.      

Под влиянием идей Льва Толстого в России возникло целое религиозно-этическое течение — толстовство.

Кроме трактатов, Толстой писал и художественные произведения: повесть о поиске смысла жизни «Смерть Ивана Ильича», повесть о праведном затворнике «Отец Сергий», пьесу о безысходности «Живой труп», повесть о трагической гибели наиба Шамиля «Хаджи-Мурад».

В 1899 году Толстой написал роман «Воскресение». В этом произведении писатель критиковал судебную систему, армию, правительство. Презрение, с которым Толстой описывал институт церкви в романе «Воскресение», вызвало ответную реакцию. В феврале 1901 года в журнале «Церковные ведомости» Святейший Синод опубликовал постановление об отлучении графа Льва Толстого от церкви. Это решение лишь усилило популярность Толстого и привлекло внимание публики к идеалам и убеждениям писателя.

Литературная и общественная деятельность Толстого стала известна и за рубежом. Писателя номинировали на Нобелевскую премию мира в 1901, 1902 и 1909 году и на Нобелевскую премию по литературе в 1902–1906 годах. Сам Толстой не хотел получать награду и даже сообщил финскому писателю Арвиду Ярнефельту, чтобы тот постарался помешать присуждению премии, потому что, «если бы это случилось… было бы очень неприятно отказываться».

В этот период семейные отношения Толстых оказались в глубоком кризисе — во многом из-за дружбы Льва Толстого с Владимиром Чертковым, которого Софья Толстая называла дьяволом: «Он [Чертков] всячески забрал в руки несчастного старика, он разлучил нас, он убил художественную искру в Льве Николаевиче и разжег осуждение, ненависть, отрицание, которые чувствуются в статьях Льва Николаевича последних лет, на которые его подбивал его глупый злой гений».

Самого Толстого тяготил быт помещика и семьянина. Он стремился привести свою жизнь в соответствие с убеждениями и в начале ноября 1910 года тайно покинул яснополянскую усадьбу. Дорога оказалась непосильной для пожилого человека: в пути он тяжело заболел и был вынужден остановиться в доме смотрителя железнодорожной станции Астапово. Здесь писатель провел последние дни своей жизни. Умер Лев Толстой 20 ноября 1910 года. Похоронили писателя в Ясной Поляне.

Михаил Салтыков-Щедрин учился в Царскосельском лицее и мечтал стать «наследником» Пушкина. Из-за того, что он совмещал литературу с государственной службой, писателю пришлось взять псевдоним. Салтыков-Щедрин 16 лет проработал редактором журнала «Отечественные записки». Он прославился как автор «Губернских очерков», сатирического романа «История одного города» и «Сказок для детей изрядного возраста», в которых высмеивал чиновников и помещиков.

«Помню, что меня секут… секут как следует, розгою»: детские годы

Михаил Салтыков родился 15 января 1826 года в селе Спас-Угол, в Калязинском уезде Тверской губернии (сейчас — Московская область). Его отец Евграф Салтыков работал чиновником Московского архива иностранной коллегии. В 1816 году он ушел в отставку и поселился в фамильной усадьбе. Мать Ольга Забелина происходила из купеческой семьи. Она занималась воспитанием детей, которых в семье было девять. Забелина строго наказывала их за любую провинность. Салтыков писал в поздние годы: «А знаете, с какого момента началась моя память? Помню, что меня секут… секут как следует, розгою… Было мне тогда, должно быть, года два, не больше».

Фамилия Салтыков-Щедрин была псевдонимом писателя. Он печатал свои произведения под именем «надворного советника Николая Щедрина». По одной из версий, взять такой псевдоним предложила жена Салтыкова-Щедрина, поскольку в своих произведениях он был очень щедр «на всякого рода сарказмы». По другой — он позаимствовал фамилию у кого-то из знакомых.

С трех лет Салтыков-Щедрин наблюдал, как занимаются его старшие братья и сестры. Поэтому уже в раннем детстве он хорошо разговаривал по-французски и по-немецки. С шести лет будущего писателя учил грамоте крепостной художник Павел Соколов, а латынь ему преподавал священник из соседнего села Заозерье. К поступлению в учебное заведение Салтыкова-Щедрина готовила и сестра Надежда, выпускница института благородных девиц.

«Начал писать стихи, за которые был часто наказываем»: учеба в Царскосельском лицее

В августе 1836 года Салтыков-Щедрин успешно сдал экзамены и поступил сразу в третий класс Московского дворянского института. В этом закрытом учебном заведении для детей российских дворян воспитывались поэт Василий Жуковский, драматург Александр Грибоедов, писатель Михаил Лермонтов. Учился Салтыков-Щедрин на отлично. Каждые полтора года институт переводил двух лучших воспитанников в Царскосельский лицей, где раньше учился Александр Пушкин. В 1838 году туда отправили и Салтыкова-Щедрина.

В 1830-х годах Николай I реформировал Царскосельский лицей — теперь он напоминал военное учебное заведение. Здесь ввели строгий солдатский режим, отдельные комнаты перестроили в казармы. В те годы в лицее учились в основном дети военных. С общими комнатами и режимом Салтыков-Щедрин был знаком еще с Дворянского института, но соблюдал военную дисциплину с трудом, да и среди аристократов чувствовал себя одиноко.

«Как ловко сидели на них «собственные» мундиры и курточки! Как полны были их несессеры всякого рода туалетными принадлежностями! Как щедро платили они дядькам! с какою непринужденностью бросали деньги на пирожки и другие сласти! с какой грацией шаркали ножкой перед воспитателями и учителями!.. У меня не было ни собственного мундира, ни собственной шинели с бобровым воротником. В казенной куртке, в холодной казенной шинельке, влачил я жалкое существование, умываясь казенным мылом и причесываясь казенною гребенкою. Вид у меня был унылый, тусклый, не выражавший беспечного доверия к начальству, не обещавший в будущем ничего рыцарского…»

Михаил Салтыков-Щедрин, книга очерков «В больнице для умалишенных», 1872 год

Все свободное время Салтыков-Щедрин проводил в уединении. Он сочинял стихи, переводил зарубежных поэтов, читал книжки, журналы и мечтал стать «наследником» Пушкина. Сокурсники смеялись над начинающим поэтом и дразнили его «умником». Новое лицейское начальство тоже не приветствовало занятия литературой, поэтому Салтыков-Щедрин прятал свои сочинения в сапоги, но их всего равно находили. Он вспоминал: «Я начал писать стихи, за которые был часто наказываем».

В 1842 году журнал «Библиотека для чтения» напечатал стихотворение Салтыкова-Щедрина «Лира», еще несколько его сочинений вышло в «Современнике». Однако критики считали его стихи слабыми, а сам Салтыков-Щедрин позднее писал: «Я безразлично пародировал и Лермонтова и Бенедиктова; на манер первого скорбел о будущности, ожидавшей наше «пустое и жалкое поколение»; на манер второго — писал послания «К Даме, Очаровавшей Меня Своими Глазами». В 1844 году он разочаровался в себе как в поэте и больше стихов не писал.

«Пятницы» Петрашевского, собственный кружок и первые повести

Салтыков-Щедрин окончил лицей в 1844 году. В его аттестате были отмечены успехи в учебе, особенно «в законе божием, статистике и русской словесности». Однако из-за неидеального поведения он получил чин ниже, чем остальные, и стал не титулярным советником, а коллежским секретарем, то есть мог занимать низшие руководящие должности, но не получил пока личное дворянство. Осенью того же года он поступил на службу в Канцелярию военного министерства.

Жил Салтыков-Щедрин бедно, в съемных квартирах. Однако он часто ходил в театры и оперу, а позднее писал в цикле автобиографических очерков «Мелочи жизни»: «Иногда, ради билета в театр, я вынуждался заменять скромный кухмистерский обед десятикопеечной колбасой с булкой». В 1845 году Салтыков-Щедрин начал посещать собрания, которые по пятницам устраивал у себя дома его лицейский друг — философ-социалист Михаил Петрашевский. На этих встречах обсуждали работы французских утопистов Шарля Фурье и Этьена Кабе, принципы «свободы, равенства и братства», Великую французскую революцию 1789 года, отмену крепостного права. Позднее Салтыков-Щедрин вспоминал: «Я <…> примкнул к западникам <…> к тому безвестному кружку, который инстинктивно прилепился к Франции. <…> Оттуда лилась на нас вера в человечество, оттуда воссияла нам уверенность, что «золотой век» находится не позади, а впереди нас… Мы не могли без сладостного трепета помыслить о «великих принципах 1789 года» и обо всем, что оттуда проистекало».

Через два года Салтыков-Щедрин и его друзья — публицист-экономист Владимир Милютин и литературный критик Валериан Майков — перестали посещать «пятницы» Петрашевского и образовали собственный кружок. Они видели противоречия между идеями утопистов, Петрашевского и российской реальностью. Их Салтыков-Щедрин и описал в своей первой повести «Противоречия». Вскоре ее напечатали в журнале «Отечественные записки». Писатель посвятил это произведение своему другу Милютину, а в главном герое Андрее Нагибине описал типичный характер русского интеллигента сороковых годов, который не находил своего места: «Я и не утопист, потому что утопию свою вывожу из исторического развития действительности, потому что населяю ее не мертвыми призраками, а живыми людьми, имеющими плоть и кровь, и не консерватор… потому что не хочу застоя, а требую жизни, требую движения вперед».

Произведение построено на дневниковых записях Нагибина и его возлюбленной Тани. В них он рассуждал об отношении человека к действительности, к жизни, к природе, к другому человеку, а также о способах преобразования самодержавно-крепостнического строя и в итоге запутался в противоречиях собственной мысли.

В 1848 году Салтыков-Щедрин написал свою вторую повесть «Запутанное дело». В ней он вслед за писателями Николаем Гоголем и Федором Достоевским создал свой образ маленького человека. Его герой Иван Мичулин — выходец из небогатой дворянской семьи. Он, по словам литературоведа Константина Тюнькина, «вовсе не мыслитель и не деятель, просто ищет своего места под солнцем и, оказавшись лишним «на пиру жизни», погибает, так и не поняв, зачем искал, страдал, чувствовал — зачем жил». В «Запутанном деле» Салтыков-Щедрин создал двух персонажей — Алексиса Звонского и Вольфганга Беобахтера — по прототипам петрашевцев Алексея Плещеева и Николая Спешнева. И если Звонской лишь отличался «анонимной восторженностью» по поводу февральской революции во Франции, то Беобахтер требовал непременного «ррразрушения» самодержавно-крепостного строя в России. А когда Мичулин пришел к ним со своим «запутанным делом», персонажи посоветовали ему прочитать «крохотную книжонку из тех, что в Париже, как грибы в дождливое лето, нарождаются тысячами». Так главный герой тоже задумался об общественной несправедливости и ему начал грезиться «обаятельный дым» восстания. Поэтому когда Салтыков-Щедрин захотел напечатать повесть в «Современнике», ему отказали. Редактор журнала Иван Панаев писал: «Пусть лучше автор отдаст в другой журнал, там авось пропустят. А цензура в «Современнике» такую повесть не только запретит, но еще и гвалт поднимет». И повесть опубликовали в «Отечественных записках».

В то же время шеф жандармов граф Алексей Орлов представил Николаю I доклад «О журналах «Современник» и «Отечественные записки». Граф был испуган новой революцией во Франции и предлагал привести «к общему знаменателю» издания, которые позволяли себе «вредное направление». Император создал особый секретный комитет и приказал донести ему «с доказательствами где найдет какие упущения цензуры и ее начальства и которые журналы и в чем вышли из своей программы». Комитет приступил к «ревизии русской литературы» и обратил внимание на повести Салтыкова-Щедрина.

«Скитальческая жизнь в глухом краю»: ссылка в Вятку

Салтыков-Щедрин только получил повышение до титулярного советника, когда 20 апреля 1848 года в его квартире появился жандарм с предписанием ехать в какую-то «северную трущобу». Писателя выслали на службу в Вятку. Он прожил там до ноября 1855 года, и все это время ему было запрещено писать.

Связи с прежней жизнью разом порвались; редко кто обо мне вспомнил, да я и сам не чувствовал потребности возвращаться к прошедшему. Новая жизнь со всех сторон обступила меня <…> Целых восемь лет я вел скитальческую жизнь в глухом краю. И возлежал на лоне у начальника края, и был отметаем от оного; был и украшением общества, и заразою его; и удачи, и невзгоды — все испытал, что можно испытать на страже обязательной службы,среди не особенно брезгливых по служебной части коллег. Конца этому положению я не предвидел. Сначала делал некоторые попытки, чтобы высвободиться, но чем дальше шел вглубь, тем более и более обживался.

Михаил Салтыков-Щедрин, цикл очерков «Мелочи жизни», 1887&nb